"Der Rote Tod" - "Красная смерть"

zur Lage in Slawjansk

Autor: Masiandra 01   - Übersetzung: Michael Zöpfel (Мишка Безымянный)

 
Es ist schon für niemanden mehr ein Geheimnis, daß das Rote Kreuz den Ereignissen im Krieg 
um das Donbass einen nicht internationalen Charakter bescheinigte. Die Russische Föderation ist nämlich nicht in diese Dinge involviert.


 
Es ist auch für niemanden mehr ein Geheimnis, daß eine französische Veröffentlichung unter Berufung auf Human Rights Watch darüber berichtet, daß die Armee der Ukraine Zivilisten tötet. 

Es ist  für niemanden mehr ein Geheimnis, daß die Boeing 777 aller Wahrscheinlichkeit nach durch ukrainisches Militär abgeschossen wurde und daß die Ukraine es früher oder später zugeben wird. 

Es ist  für niemanden mehr ein Geheimnis, daß die Sanktionen gegen Russland eine Fiktion sind und nur der Versuch der USA, ihr Gesicht in der Öffentlichkeit zu wahren. 

Und nach all diesen Ungereimtheiten noch an die Fieberphantasie zu glauben, die Ukraine sei einig, und daß das Ausland sie sogar noch in dieser Phantasie bestärkt? Jämmerlich.
Aber sie setzen ihre Finten fort. Gestern fuhr eine Kolonne gepanzerter Technik von Slawjansk auf die Artjomowsker Chaussee, offenbar nach Gorlowka. Die Kolonne war lang, im wesentlichen gepanzerte Mannschaftstransporter, Panzer und Menschen. Und ich, angesichts all dessen, erinnerte mich, wie die Führung des unglückseligen Wärmekraftwerks in Nikolajewka bettelte, flehte, weinte, und die ukrainische Armee warnte, die Station nicht zu bombardieren. Für jene, die nicht im Bilde sind: Im Kraftwerk befinden sich Reservoire mit großen Mengen an Wasserstoff. Wäre das explodiert, dann existierte Nikolajewka nicht mehr, von Slawjansk wäre nichts übriggeblieben. Aber die ukrainische Regierung war taub. Nur – Anfang Juli ließen Arbeiter den Wasserstoff auslaufen. Ob dafür dann viele Mitarbeiter verhaftet wurden, weiß ich nicht. Ich hoffe, nicht dafür. Denn dies wäre nicht einfach nur ungeheuerlich, sondern mehr als das.

Und nun, angesichts der Militärkolonne, erinnerte ich mich plötzlich an das Chemiewerk in Gorlowka. Irgendwann einmal hielt ich mich für eine Weile auf seinem Gelände auf. Es war ein bedrückender Anblick. Vernachlässigung und Gefahr auf Schritt und Tritt. Die Menge chemischer Abfälle, welche in alten Fässern unter freiem Himmel lagen, war groß. Wenn ich mich richtig erinnere, nannten die Ortsansässigen die gefährlichste Substanz "Roter Tod". Selbst geringste Mengen davon, wenn sie in den Organismus geraten, wirken augenblicklich tödlich. Über Google fand ich den wissenschaftlichen Namen – Mononitrochlorbenzol. Was sonst noch auf dem Werksterritorium gelagert wird, weiß ich nicht mehr. Aber viel an Giftigem, Explosivem und Flüchtigem. Außer diesem Werk befinden sich dort noch "Stirol" (größter ukrainische Produzent von Mineraldünger – Anm.: Мишка Безымянный), ein Quecksilberkombinat, "Artjomugol" (staatliches Kohlebergbau-Unternehmen – Anm.: М. Б.) und viele andere Orte, die mit Hilfe von nur ein paar Minen nicht nur Gorlowka, sondern auch das gesamte Donbass und weitere Gebiete in eine Zone der ökologischen Katastrophe verwandeln. Ich wurde traurig. Ich fühle mich nicht sicher. Gibt es überhaupt irgendwo einen sicheren Ort? Im Donbass jetzt definitiv nicht. In der zentralen oder der westlichen Ukraine? Ich denke, die Quecksilberwolke wird dorthin fliegen. In diesem Fall: Wo sich verstecken? Hinter dem Ural?

Und wieviele dieser Industriestädte gibt es im Donbass? Lisitschansk, zum Beispiel, lagert Abfälle aus der Erdölverarbeitung, Sewerodonezk ist übervoll mit Stickstoff, in Sneshnoje – Chemiemaschinenbau, schon ganz zu schweigen von der Grube. Und all diese Städte werden jetzt bombardiert. Ich bin kein Chemiker, aber es ist nicht schwer zu verstehen, was aus all dem entweichen kann. Den Leuten, welche mit Panzern dorthin fahren, unter der Melodie der ukrainischen Hymne, ist alles egal. Sie wissen, dass sie sterben können. Und das ist ihre bewußte Entscheidung. Aber tatsächlich wird die gesamte Ukraine für Generationen die Folgen ihrer Dummheit wegschaufeln, wie es vor beinahe 30 Jahren schon einmal war (gemeint ist Tschernobyl – Anm.: М. Б.). Nur diesmal könnte es noch viel schlimmer werden.

Dieser Krieg muß gestoppt werden. Aber sofort. Zumindest aus Gründen der Selbsterhaltung. Oder sind im ukrainischen Bewußtsein selbst die grundlegenden Instinkte unterdrückt?


..............................................................................................

Уже ни для кого не секрет, что Красный Крест назвал события на Донбассе войной, не международного характера. То бишь РФ не при делах.


Уже ни для кого не секрет, что французское издание , ссылаясь на Хьюман Райт Вотч, говорит о том, что армия Украины убивает гражданских лиц. Уже не для кого не секрет, что Боинг 777 сбили скорее всего украинские военные и что Украина рано или поздно в этом признается. Уже ни для кого не секрет, что санкции против России - фикция и лишь попытка США сохранить лицо перед обществом. И после всего этого укропы ещё верят в бред, что Украина - единая, и что заграница им поможет даже во вред себе?
Печалька.

Но они продолжают прыгать. И допрыгаются. Вчера колонна бронетехники выехала из Славянска по артёмовскому шоссе, видимо на Горловку. Колонна была длинной, в основном БТРы, танки и люди. И я, глядя на всё это, вспомнила, как руководство несчастной Николаевской ТЭС просили, умоляли, плакали, предупреждали украинскую армию не бомбить станцию. Кто не в курсе, на электростанциях содержатся резервуары с большим количеством водорода. Если бы это взорвалось, ни то, что от Николаевки ничего не осталось, от Славянска бы ничего не осталось. Но правительство Украины было глухо. Лишь в начале июля работники слили водород. За что многих сотрудников потом арестовали, я не знаю. Надеюсь не за это. Потому что это было бы не просто чудовищно, а сверхчудовищно.

И вот, глядя на военную колонну, я вдруг вспомнила горловский химзавод. Когда-то мне пришлось побывать на его территории. Это удручающее было зрелище. Запустение и опасность были на каждом шагу. Количество химических отходов, которые лежали в старых бочках под открытым небом, велико. Если я правильно помню, местные самым опасным называли вещество именем "красная смерть". Даже малые его доли, попадая в организм, вызывают мгновенный летальный исход. Погуглив, я нашла его научное название - мононитрохлорбензол.
Что ещё хранится на территории завода, я не помню. Но много чего ядовитого, взрывоопасного и летучего.
Помимо этого завода, там есть ещё "Стирол", ртутный комбинат, "Артёмуголь" и много других мест, которые с помощью всего лишь пары мин превращают не то, что Горловку, а весь Донбасс и дальше - в зону экологического бедствия.
Мне стало грустно. Я не чувствую себя в безопасности. А есть ли эта безопасность вообще где-то? На Донбассе сейчас точно нет. В центральной или западной Украине? Думаю, что ртутное облако и туда долетит. Если что. Куда же прятаться? За Урал?

А сколько таких промышленных городов по Донбассу? Лисичанск, например, хранит в себе нефтеотходы, Северодонецк переполнен азотом, в Снежном - химическое машиностроение, не говоря уже про шахты. И все эти города сейчас бомбят. Я не химик, но понять не сложно, во что может всё это вылиться.
Людям, которые там ездят на танках, напевая украинский гимн, всё равно. Они знают, что могут умереть. И это их сознательный выбор. Но неужели вся Украина должна будет потом поколениями разгребать последствия их дурости, как это уже было однажды почти 30 лет тому назад. Только в этот раз всё может быть гораздо хуже.

Войну эту нужно остановить. И немедленно. Хотя бы ради самосохранения. Или в украинском сознании подавлены даже базовые инстинкты? 
.................................................................................................................................

Originalquelle: http://masiandra01.livejournal.com/22149.html

«Hallo Russland» - Flucht aus Slawjansk ~~ «Здравствуй, Россия!» История девушки из Славянска

erzählt die Geschichte der 5-tägigen Flucht einer jungen Frau und ihrer Tochter, aus Slawjansk.

"Hallo Russland - Flucht aus Slawjansk " 

Übersetzung: Anastasia Jahn 

gesprochen von: Reina de los Duendes

История девушки из Славянска

Выбравшаяся из Славянска "Марабейка" , чей дом был разрушен, добралась до Крыма и рассказывает о том, как с семьей выбиралась из окруженного Славянска.

«Здравствуй, Россия!»

В Славянске я писала под звуки взрывов и минометного огня, здесь, в России, под стук в висках.
Длительные поездки, нервы, следствие — мигрень.
Я хочу рассказать вам, как мы выжили. Как, возможно, обманули судьбу и успели покинуть пылающий город до того, как в наш дом попал роковой снаряд. Наш нелегкий путь, о котором я даже не могла предположить в прошлой мирной жизни.

Итак, день первый.

Их названий, как писала однажды, я не помню. Я помню блокпосты, помню флаги, помню наличие или отсутствие георгиевских ленточек на формах военных. И дорога. Сплошная, пунктир, ограничение скорости.
Моя машина забита до потолка вещами. Там — все, что удалось вышвырнуть из шкафа прямиком в сумки и чемоданы. Багажник забит подушками, одеялами и даже мороженым мясом.
В этот день я выезжала из соседнего со Славянском села Крестище. Там жила моя бабушка. Оттуда я забрала Лялю.
Выезжала после жуткой ночи. Ночи, когда в который раз уже был обстрелян мой район. Градами (это жуткое слово до сих пор заставляет меня вздрагивать, ЧЕРТОВЫ УКРЫ!).
Ехать пришлось в объезд, т.е. через с.Александровку, старый город Краматорск, Дружковку и так далее.
Путь держали на пропускной пункт Новошахтинск.
Верила, что все удастся! Ведь я живучая оказалась, черт! И так должно было быть! Должно было быть все хорошо!
Слишком много восклицательных знаков, а рано еще. Все больное для меня еще впереди...
Я еду. Я увожу ребенка и сохраняю тем самым ему жизнь. Жизнь моей Ляли) Моей куклы драгоценной. За которую могу без сомнений отдать свою жизнь.
Нас ведет и направляет Оксана) Я выбрала ее давно в навигаторе и не ошиблась. Сомневаюсь, что без ее помощи я смогла бы преодолеть этот путь.
Итак, Оксана вывела меня в сторону Артемовска. Вслушайтесь: мы пробыли в пути 6 часов. Говорю это спокойно, но сама в сказанное не верю. Никогда бы просто не подумала, что можно добираться до Дружковки 2 часа. Но это так! Никогда бы не подумала, что смогу проехать так долго за рулем, ведь я вожу машину около года. Война открыла для меня самой какие–то потайные силы в моем организме. Я не знаю, как это назвать по–другому. Без преувеличений.
Трасса.
На редкость пустая. Так мне казалось первые километры, но позже я уже привыкла к этой пустоте.
По пути я встретила отсилы десяток машин. Это дико для трассы! Просто дико! Но я знала, что в это время, в эти дни, увы, никто уже не ездит. Опасно.
От бабушки я выезжала в 12:30.
На трассу свернула в 15:00 (примерно).
Едем на Новошахтинск. Мы выедем. Все будет хорошо! Я знаю!
Глоток воды, и дальше, дорога. За спиной Ляля песни поет) Я нервно улыбаюсь.. Все хорошо. Пусто на дороге, страшно...и хорошо...
Блокпосты. Наши! Слезы... Они мои документы проверяют, а я реву (как сейчас вот). И обещают, ЧТО СКОРО Я ВЕРНУСЬ ОБРАТНО! Что СЛАВЯНСК БУДЕТ ЖИТЬ! А я реву! Смахиваю челку, вытираю слезы и еду дальше. Я сбилась со счета, сколько я встретила блокпостов. Наших блокпостов! Сколько надписей было «За Славянск, Одессу, Краматорск!».
Сколько километров...

Мы едем на Новошахтинск. Все будет хорошо.
Моя Оксана предупреждает о поворотах, а я вижу уголь на дороге.
Город Антрацит. Как мило — уголь прямо на дороге!) Хоть в багажник собирай, и бабушке вези … печку топить)
Блокпост.
Ребята уставшие. Проверяют документы, спрашивают, куда мы. Огорчают...
На Новошахтинске проезда НЕТ.
Как приговор. Нервно машу головой. Нервно хожу вокруг машины.
Назад нельзя! Ополченцы рассказывают, как именно в этот день закрыли пропускной пункт, как украинцы наняли военных, как обстреливают сегодня, в этот день, когда я собралась увезти ребенка, машины. И не пускают меня. На часах около 18:00.
Вечер. Ляля спит в машине. Паника.
Пришлось звонить дяде. Они с семьей уехали за неделю до моей поездки в Запорожье.
Набираю номер, и выпаливаю в сердцах: «Едем к вам!». Мой дядя в отчаянии. Все должно было быть хорошо!
Меня ведет Оксана. Она ведет в сторону Донецка. Нам нужно попасть на объездную дорогу. Иначе, я просто попаду под обстрел. В Донецке бои.
Еду. Навигатор предупреждает меня о резком повороте, я теряюсь, и поворачиваю позже положенного. Пересекаю две сплошные прямо на посту ГАИ. Занавес.
Не увидев никакой реакции, еду дальше около ста метров. Вижу в зеркале машину с тормознутым гаишником.
— Предъявите Ваши документы! – говорит мне человек, чуть не проспавший свою зарплату за этот день.
Предъявила. Выслушала все о своей бездарности. Не плакала — некогда.
Это создание божье указывает мне следовать за ним на машине. Ведет на пост. Идем к ним в их ментовский планетарий. Там камеры везде и моя красотка на фото, застывшем на экране монитора. В полусознании слышу размер штрафа и впадаю в ступор. 510 грн. В этой будке два голодных лба рассказывают мне о том, что все данные передадут в Донецк, но пока составят протокол. Сил у меня нет. Они куда–то испарились. Я вдруг подумала, что слишком много о себе возомнила, и, возможно, зря вообще все это затеяла.
Я думаю стою, а лбы рассказывают или больше угрожают тем, что «картинку НИКАК не сотрешь ведь уже», что это «не по закону». На стол кладу 100 грн и объясняю, что из Славянска, что должны понять, что еще ехать и ехать! Меня не слушают, смотрят на деньги. Перебивают меня: «все сотрем, все удалим, нужно быть внимательной, езжайте так, спросите там...». Похрен!
Выхожу. Едем дальше. Глаза прищурены, зубы сцепила.
Несколько блокпостов. Наших. Ополченцы смотрят прописку, сочувствуют, желают удачи.
Вечер, темнеет, напряжение сковывает. Я еду. Говорю себе сама: «я еду». Дядя периодически звонит, переживает.
Блокпост.
Слышу взрывы. Я отчетливо слышу взрывы! На блокпосту (уже под Донецком) положено выключать свет. Что и сделала. Ребята по традиции осмотрели машину, проверили документы, и, чавкая персиком, сказали, что в километре от поста идет бой. Из–за чего нам следует остаться на посту. «Поставить машину под их присмотр, и ночевать. В ней».
Шок.
Мы ночуем на блокпосту, рядом с которым идет бой... Шок.
Я в недоумении, уже в полной темноте, стою на середине пути под взрывами. В этот момент из будки выходит заспанный парень и протягивает Ляле персики. Ночь и взрывы. И Ляля с персиками...Я не плачу. Не время совсем. Мимо проезжают машины. Мы в Ясиноватой, как оказалось. Здесь машин побольше вижу уже. Подъезжает красный старенький Опель. Из него выходит мужчина, включая перед этим аварийку. По–свойски разговаривает с ополченцами и между прочим спрашивает о нас. Всю суть ребята рассказали. Мужчина молча постоял несколько минут, после чего предложил показать нам гостиницу недалеко от блокпоста. Мы едем. Темно.
Приехали к гостинице. Темно как на улице, так и в гостинице. Постучали несколько минут, никто не открыл. Взрывы. Всё рядом и так громко уже. Бой в самом разгаре.
Моя паника набирает обороты. Мужчина (даже не знаю до сих пор, как его зовут) показывает на машину и говорит ехать за ним. Я еду.
Его знают ополченцы, нет смысла ему не верить.
Проезжаем тот же блокпост. Он рассказывает ребятам, что бой идет, гостиница закрыта, мы едем в Ясиноватую. Ехать около 15 км в обратную сторону. Едем. На въезде жд вокзал. Все происходит ночью. На часах (вспоминаю) около 23:00.
Стоянка жд вокзала. Мужчина договаривается о чем–то с охранником стоянки. Тот берет с машины 12 грн. за место. Я в каком–то космосе, и не понимаю, что дальше.
Тот же мужчина идет вовнутрь вокзала и договаривается с персоналом о комнате для нас.
Слезы текут ручьем. Я никогда не ночевала на вокзалах!
Нас ведут на второй этаж. Иду и плачу.
Удивляюсь чистоте, мягким современным диванам и улыбающейся дежурной. Она показывает нам комнату. Могу сказать, что все на удивление прилично. Даже более того.
Есть душ и туалет в отличном состоянии. Я спокойнее. Дежурная назвала цену — 50 грн с человека. Но нам сделала скидку, так как из Славянска — 30 грн.с человека. Очень даже неплохо. Лялька точит колбасу, я лежу еле живая на кровати. Мужчину перед этим поблагодарили и он, пожелав нам удачи, уехал домой.
Душ и сон.

День второй.

В этот день я помню, как мне гладили пальчики ополченцы) Так мило взяли и гладили указательные пальчики) А я улыбалась, ну как дурнушка) А это они проверяли, не снайпер ли я)) Ой, какая же я наивная по жизни!
Все хорошо, едем.
Оксана советует, я с ней спорю и огрызаюсь на каждое ее замечание. Очень жарко. Пьем воду и едем дальше. Отчитываемся дяде, где находимся каждые пол часа. Дорога на Запорожье странная — тут белый асфальт, тут серый, тут ...укроблокпост. Военные подходят ко мне с флажками. С теми флажками, что так давно у меня вызывают мандраж. С мерзкой улыбочкой они, прямо влезая ко мне в машину, предлагают КУПИТЬ флажок. За 20 грн. Вежливо отвечаю, что мы «ограничены в средствах». Скривив губы, пропускают. Уроды! Страну по кусочкам продают! По 20 грн за кусок! Мерзко.
Едем дальше. И чувствую, что сознание теряю. Нет, себя контролирую, но вот–вот отключусь. Так жарко... В Запорожской области по пути все машины с флажками. Украинскими флажками. Тошнит.
На всех военных машинах по бокам — украинские флаги. Тошнит.
Я помню только флаги, разметку, жару и голос Оксаны. Ляля сзади что–то мурчит) Что–то поет. Что–то жует) Мой дядя периодически звонит, узнает, как дела. «Мы едем», – говорю ему. Много блокпостов, и ...въезд в Запорожье. Тело предательски ноет. Не хочу ничего. Хочу встать из машины и лечь на ровную поверхность. Устала. Дядя сказал, что встречает на въезде, возле супермаркета. Оксана диктует повороты. Еду.
Как же тяжело, если бы кто знал! Почему все так тяжело? Почему нам?
Я вижу знакомую машину (черт, плачу сейчас), подъезжаю. Мой дядя в шоке. Открывает дверь и расцеловывает меня, крепко обнимая. Я реву. Он говорит, что не каждый мужчина выдержит такую поездку, что я героиня, а я еле слышу, я реву, обмякая всем телом. Тяжело.
Напившись воды, мы последовали за машиной моего дяди. Они сами были в гостях у родителей. Там еще был мой двоюродный брат с женой и двумя детьми. Мы приехали. Благодаря всем объятиям я смогла удержаться на ногах. Тяжело. Загнала машину во двор (они жили в частном секторе) на автомате. Плакали уже все. Все вместе решили оставить нас на ночь. Моё состояние оставляло желать лучшего. Людей в доме было много. Спали мы с Лялюней вдвоем на детской кроватке.
Так закончился второй день

 

Третий день.

Утро. Всей семьей собрались в саду обсудить дальнейшие планы. Что делать, как жить. Мой двоюродный дедушка предложил дом недалеко от города, пустой, со всеми удобствами. Выбора у нас не было. Я была просто в растерянности. Пришлось ехать. Поселок, который был «недалеко», оказался в 150 км от города. Дом «со всеми удобствами» недавно покинула бабушка, отойдя на тот свет.
Моя тетя, выйдя из машины сразу стала звонить знакомым, договариваться о другом жилье. Она была ошарашена увиденным. Мне же было все равно. Если только не учесть маленького нюанса — на каждом доме висел огромный флаг с желтым и голубым цветом. На каждом! Во дворе дома, в который мы зашли, на дверях были привязаны те же флаги.
Я вздыхаю. Это как ловушка, как западня сплошная! До чего же тошно, передать не могу! Флаги людей, которые сейчас, в эту минуту убивают моих близких, в моем городе!
Нас оставили ночевать, пообещав забрать через день. На прощание соседка сказала моей тете: «Не переживайте, у нас тут вечерами НАША самооборона ходит, террористы не пройдут».
Занавес.
День подходил к концу. Ляля играла пупсом, который все это время колесил с нами, я думала, как жить.
Думала, где жить после войны. И куда податься уже через неделю. Куда? От этих флагов, от взрывов. Решила позвонить домой, узнать, как дела. И чуть не грохнулась в обморок.

Мой дом сгорел. Прямое попадание (плачу сейчас)
Я кричала, закрыв двумя руками рот! Выла. На радость всем карателям Донбасса я кричала от услышанной жуткой новости!
Слезы лились потоком. Уже молча. Сцепила зубы, твиттер, «написать».
«Мой дом сгорел.
ВСЕ»
Не помню, что было дальше. Моя паника. Нужно уезжать! Подальше! Россия! И только туда.
Крым.
Решено. Собрали вещи вмиг.
Всех обзвонила. Утром выезжаем.
Снова Запорожье, нужно было отдать родственникам их документы и вещи.

День ...четвертый уже, выходит?..

Прощались с родственниками быстро. В темпе.
Точка на навигаторе «Чонгар»
Путь. Снова дорога, снова разметка. Обгон разрешен, обгон запрещен..
Населенные пункты, залив Сиваш. Очень красивый залив. Розовый. Я смотрю на него, проезжая, плачу, и не замечаю окопавшихся недалеко от залива украинских военных. Целый военный городок!
На удивление нас пропускают. Без проверки документов. Едем дальше. Около тридцати километров. Оксана обещает скорый конец пути. Я вижу фуры, стоящие огромной колонной. Машин по пути мало, значит, и очередь по идее должна быть небольшая.
По пути заправлялась несколько раз. Клапан газа западал, отсюда — малое количество залитого газа.
Подъезжаем к очереди фур. Сзади легковые машины уверенно обгоняют. Следую их примеру. Еду по встречной полосе за ними.
Просто чую таможню уже! Переживаю. Чтобы все было хорошо, чтобы всё получилось! Впереди нас около десяти машин. Пограничники начинают записывать номера, выдавать талончики. Простой в очереди длится около часа. Время идет, солнце печет, мысли заполняют всю голову.
Продвигаемся дальше. Уже легче. По центру дороги впереди стоит зеленая Газель. Проверка документов, водительских удостоверений. Сказали ждать. Все говорят по–русски. Радует хоть это. Жарко. Я стою, осматриваю местность. Сзади из Газели меня зовут по имени. Сердце бьется, подхожу.
– Сколько тебе лет? (на «ты»..)
– 26...
– ...(молчит, думает) Я не могу пропустить.
– Почему?..
– В паспорте нет второй фотографии. Это не обсуждается.

Боже! Какая же я тупая!!! Как можно быть таким безответственным человеком?! Еще вначале ведения моего твиттера я писала, что так и не вклеила второе фото в паспорт. Шутила, смеялась, хохотала. Дошутилась! Приехали! ДУРА.
– Что мне делать теперь?..
– Не переживай, в тридцати километрах отсюда — Геническ, там паспортный стол. Езжай, все делай и возвращайся. Очереди ведь нет все равно. Час делов!
Еду. Снова залив Сиваш. Снова пост. Проехала без остановок. Ищу паспортный стол. Городок маленький. Почему–то многие ходят в купальниках. Странно.
Мне жарко. Я устала. На часах полдень. Как же устала! На голове черти что.В таком виде я просто к близким бы из дома не вышла, а уж о фото на паспорт и речи быть не может(
Это кошмар! Всю дорогу в голове: «ДУРА, ДУРА, ДУРА!».
Фото сделала. Времени — минус 30 минут. Зато обновила карты навигатора в соседнем магазине. Фото на паспорт (просто кошмарное фото на паспорт!) обошлось в 50 грн, карты на навигатор 100 грн.
Паспортный стол.
В холе около двадцати человек. Идет бурное обсуждение ситуации на украине, что совершенно не удивляет. Удивляют заявления молодой (лет 19) усатой киргизки о том, что «Крым вернут» и что «в Славянске сплошной цирк!». Сцепила зубы, молчу, жду очереди. У меня уставший ребенок, нужно спокойно пройти все процедуры и двигаться в неизвестное «дальше».
Паспортистка на обеде. Ждать «всего лишь» час. Ждем. Жарко.
Есть время поплакать. Есть время пожалеть себя и погладить дочку по влажным от жары волосам.
Все несправедливо. Эта страна даже выпустить достойно не может. Я глупа. Я просто безумно глупа! Не понимаю, как таких безответственных людей земля носит!
Час прошел. Вижу женщину, идущую в нашу сторону. Подбегаю. Описываю проблему. Реакции НОЛЬ. Прошу принять и вклеить фото. На меня даже не смотрят. Намекаю на «благодарность», на все, что угодно, лишь бы СКОРЕЕ! Даже не смотрит в мою сторону. Приказным тоном указывает на очередь. Чертов укропский паспортный стол!!!
Сил нет! Очередь бесится из–за того, что я постоянно врываюсь в кабинет.
Мне все равно.
С пятой попытки паспортистке даю понять, что СИЛ НЕТ, что просто нужна человеческая помощь, не больше!
Она, словно выносит приговор: «Вам нужно выписать протокол. Инспектор на проверке, сегодня ее уже не будет. Права это сделать вместо неё я не имею.» Приходите завтра.
ЗАВТРА! Как завтра?! Как???
Снова шок.
Падать духом мне никто не разрешал еще.
Садимся в машину, едем искать жилье. Геническ оказался курортным городом. В 15 минутах от центра города был пляж. Азовское море. То ли ангелы мои поработали, то ли совпало так, но рядом сразу оказалась улица, на которой сдавался каждый дом. Буквально третий просмотренный нам понравился. Хозяева просили 40 грн с человека. Это вполне приличная цена для волне приличного жилья. Им мы не стали рассказывать, откуда мы и что у нас произошло. Сказали лишь, что вернулись с таможни из–за этого долбаного паспорта.
После ужина мы с Лялей решили прогуляться все же к морю. Был уже вечер. Легкий ветер. Мы прошли вдоль улицы минут семь и увидели Море...
Красивый спуск, обрыв и весь берег в крупных валунах. На берегу уже никого. Только мы, укутанные в кофты, дикий ветер и наши мысли о неизвестном будущем. Молчали.
Ляля первая заговорила.
– ...знаешь... я тут подумала... что нам можно продать наш дом и купить в подобном месте, у моря. Смотри, здесь тихо. Нет взрывов. Только чайки.

Ляля говорила это и смотрела вдаль, на море, болтая ножкой в воде. А я ревела... Она не знает ничего о доме! Но чувствует. Чувствует, как никто другой. Так больно! Черт, как же больно здесь, у моря, слышать такие ее слова и не знать, не знать, что делать дальше...
Стало легче. Мы просто выговорились морю и все. Темнело. Ветер становился все агрессивнее. Мы решили вернуться.
Уснули быстро.
В паспортный стол назначили на 11:00. Была суббота.
Очередь уже знакома. Все те же, что и были вчера. А вчера еще с той же проблемой была молодая пара. Девушка сглупила так же, как и я. Они из Днепропетровска. Ждем вместе, когда нас вызовут.
Приходит еще девушка, в руках такие же фотографии, та же беда.
Из Краматорска. Ее просто высадили с ребенком и сумками из автобуса на таможне. Тоже приехала вчера. Но ночевала на улице...
Время на часах 12:00.
Нам сказали ждать еще час. Стали вызывать некоторых из очереди. Всех вызывают, меня — нет. В висках пульс лупит.
Проходят ВСЕ. Остались мы и пара из Днепропетровска. Просто и обыденно женщина–инспектор объявляет, что пара «может ехать домой в Днепропетровск». Здесь им не имеют права оказывать услуги. Пара в отчаянии уезжает.
Мы ждем. На часах 13:15.
Выходит девушка и вызывает меня в кабинет.
– Распишитесь, можете забирать паспорт. Вы штраф оплатили?
– КАКОЙ ШТРАФ?
– 51 грн, разве Вам не дали реквизиты? Вот, возьмите.
...Боже, как же так?! Разве трудно было дать эти реквизиты ВЧЕРА? За что такие испытания?
Мчу в Приват банк. Минут пять езды. Успеваю все оплатить. Скоро закрытие как банка, так и паспортного стола, котором ждут только нас.
Оплатила! Чек. Жду. Чека нет. Это ведь важно! Терминал не выдает чек. Суббота. Всем лень мне помогать. Просто лень!
Распечатали через кассу. Мчим снова в паспортный стол.
Напряжение нереальное... Сил нет!!!
Руки трусятся. Дрожу при невероятной жаре.
– ...Ваш чек нам не подходит. Банк должен был дать НОРМАЛЬНЫЙ чек со всеми реквизитами! А «это» можете выбросить в урну! Мы закрываемся, два дня выходных, приходите во вторник!
– КАКОЙ ВТОРНИК?! Меня ждут на таможне! Мне СЕГОДНЯ уезжать нужно!
– А я при чем?! – говорит мне кудрявое мерзкое существо.
– Вы не дали мне вовремя платежку! Из–за ВАС я торчу здесь с ребенком без сил!
– Звоните на горячую линию Приват банка, решайте свои проблемы!
В этот момент она попыталась поговорить с управляющим банка по телефону, но его голос я слышала. Ни чем он меня не порадовал. А, если быть точнее, сказал «отвали от меня со своими бедами!». Это он сказал в трубку незнакомому инспектору паспортного стола.
Паспортистка скрылась в кабинете.
Я осталась с номером горячей линии Приват банка. И я все же стала звонить оператору! И все оказалось очень просто. Нужно было просто в любом терминале продублировать чек. И всего–то! Сказала, чтобы кудрявая ждала меня, прыгнули в машину, и помчали искать терминал в городе. Только стали отъезжать, как из здания выбежала кудрявая паспортистка, и сказала, что из банка сотрудники сами напишут объяснительную и сами все решат с чеком.
Дошла, видимо, жалоба моя с горячей линии до козла–управляющего!
Мы с паспортом.
Снова залив Сиваш. Снова военный городок. И ...очередь из сотни машин! Боже мой! Их было просто огромное количество! В голове стрельнула идея, что нас–то уже проверяли, можно попробовать проехать без очереди. И талончик от пограничников на руках. Едем.
Едем по встречной вперед! Да! Пограничники разрешили, ждем в первой очереди! Счастье!))
Проверили, все хорошо, пропустили. Дальше легче.
Меня пропустили укры!!!|))) Радость!
Уже не помню, как пролетела дальше очередь, помню флаги России... И слезы... Российская таможня. Смотрят фото.
– Признайтесь, Вы сегодня делали фото?
– Да! Сегодня! (рассказываю все и реву)
Меня успокаивают, смотрят прописку и пропускают. Последние слова: «все будет хорошо, не волнуйтесь! здесь уже все будет хорошо!..»
Снова океан слёз, и мы проезжаем!)
Крым. Мы в Крыму!!!)) Скоро Джанкой. Мы остановились и устроили пикник на обочине) Как же устали ноги. Балетки так надавили, что остались следы от резинки. Мы в Крыму. Здесь и дышать легче. Можно отдохнуть. Мы заслужили. Джанкой впереди.
Пришлось вставать и ехать дальше, ведь путь немалый еще. Заправились. Первая оплата рублями) Непривычно)
Джанкой и на часах 20:00.
Решила попросить помощи в поиске квартиры на ночь мою Дарину (здесь я улыбаюсь). Именно она обзванила все номера телефонов из объявлений, потратив последние деньги на разных мобильных операторов. Спасибо ей за это! Но, увы, ВСЕ, что вообще сдавалось в этом городе, было занято военными. Это просто невероятно!
Когда я была в полном отчаянии, Дашенька предложила мне приехать к ним на ночь. Они живут совсем недалеко от Керчи. Да, поздно, но зато это совсем по пути в Керчь, и мы на следующий день сразу же сможем отправиться в путь, на паром.
Мы просто мчали по дороге! Уже ночью. Летели.
Время прибытия по навигатору было 00:30. Где–то в это время мы и встретились с Дашенькой и ее семьей. Они так же уехали из Славянска. У них своя история «побега», и тоже сложная.
Нас накормили, напоили и показали по моей просьбе видео с нашим сгоревшим домом. Я так же закрыла рот, чтобы не закричать. Было больно видеть пепел вместо родного дома, где прожил всю жизнь... Было больно.
Спать мы легли в три часа ночи. Долго обсуждали общие беды. Утром Дашенька нас снова накормила. Пора было ехать. Здесь, в Керчи, уже было легче — совсем скоро паром, совсем скоро Россия. Обнимались и я снова плакала.
Мой родной дядя в Харькове послал нашу семью подальше, а Дашенька так помогла! Здесь я скажу спасибо ей и ее семье! Мы встретимся) Обязательно!
Моя Оксана за все путешествие изрядно подустала) Корпус навигатора был раскаленный, но мы ехали и слушали советы Оксаны) Покружила она нас по Керчи неслабо. Или это я уже так тупила, пропуская «крутые повороты налево», не знаю. Но вот уже стоянка, вот паром. Оказалось, что нужно приобрести не только билеты, но и страховку, которой у меня не оказалось.
Все куплено. Очередь небольшая. Даже машину глушить не приходилось. Всё продвигались и продвигались вперед, к парому... Радостно, но сам не знаешь, от чего.
Мы въехали. Закрыли машину и поднялись наверх. Ляля нервничала. Было жарко и ей всё не нравилось, всё раздражало. Я тоже была напряжена. Первое, что сделали — нашли удобное местечко и сфотографировали вид вокруг. Дальше — «написать твит», «прикрепить фото»)
Мы плывем, уже плывем, а в висках пульс стучит. Напряжение после дороги.
Когда приплыли, была суета с документами. Я, как всегда, самая последняя всё сделала) Но мы выехали. Очередь на паром со стороны России, как писала в твиттере, была в семь километров! Специально заметила. Это ужасно! Люди просто накрывали машины одеялами, многие стояли больше 15 часов.
Но это, извините, уже не моя история.
Моя ужасная закончилась в Крыму, и счастливая, думаю и надеюсь, началась здесь, ближе к тому месту, куда мы всё еще направляемся..)

Originalquelle: http://colonelcassad.livejournal.com/1659582.html

Das Slawjansk Tagebuch - дневник Славянск

Dieser Film wurde von Sergej Djomin, einem einfachen Bewohner von Slawjansk, gedreht, und vom Journalisten Alexander Rogatkin montiert

Ein Hilferuf aus Donbass – Крик о помощи от Донбасса

„Heute bin ich in totale Hoffnungslosigkeit verfallen. Es ist
eine Sache, wenn man im Fernsehen Berichte über die Konsolidierung der
Nationalgarde und des Rechten Sektors sieht, eine andere, wenn man
diesen Prozess mit eigenen Augen mit ansieht.

Ich war mit dem Auto unterwegs, und plötzlich wurde der Verkehr aufgehalten, weil eine Kolonne mit Militärtechnik durchgelassen wurde, die uns entgegen kam und aus Kiew über Saporoshje nach Donbass fuhr.

Allein 50 Militärfahrzeuge, die mehrere Tonnen Benzin transportierten, befanden sich in der Kolonne. Ich habe keine Ahnung, was die Ukrainer mit dieser Menge an Treibstoff betanken wollen, vermutlich Panzer.

Wir standen eine halbe Stunde, während diese Kolonne in Begleitung von Verkehrspolizei vorbeifuhr. Ich hatte plötzlich das Gefühl, dass die Junta gegen zwei Städte, Lugansk und Donezk, die gesamte ukrainische Armee mobilisiert. Es ist einfach eine unvorstellbare Menge an Kriegstechnik, die dorthin geschickt wird, durch ganz normale Städte hindurch, ohne es vor den Zivilisten zu verbergen, am helllichten Tage.

Jetzt verstehe ich wirklich, dass man das Donbass von der Erdoberfläche radieren will. Weshalb? Weil diese Leute für eine föderale Struktur eintreten? Deshalb muss man sie vernichten? Da leben 5 Millionen Menschen. Das ist einfach ein Genozid. Wie soll man es sonst nennen, wenn die reguläre Armee Krieg führt, um das eigene Volk zu vernichten? Ich denke, es wird eine Zeit kommen, da wird es einen neuen Nürnberger Prozess geben. Hase, Karnickel und Baptist (Spitznamen für Jatsenjuk und Minister seiner Regierung) sowie Avakov müssen als Kriegsverbrecher verurteilt werden. Was ich sagen möchte, ist „Menschheit, wach auf!“ Amerika und die europäische Union – das sind einfach Monster. Sie begreifen einfach nicht, was sie tun.

Und die Ukrainer ermorden einander, wie unter Hypnose. Wenn Du diese Parade von Militärtechnik am helllichten Tag gesehen hättest, wäre Dir schlecht geworden. Die armen Menschen im Donbass. Sie sind einfach verloren. Ich sage das aufgrund dessen, was ich heute gesehen habe: Europa hat den Bandera-Leuten gesagt, sie sollen sämtliche Truppen von allen Grenzen abziehen und in das Donbass schicken. Dort wird die Volkswehr einfach niedergewalzt, zerquetscht wie in einer Schrottpresse. Man braucht gar keine militärische Strategie und Taktik, sie werden einfach wie Schrott und Kanonenfutter zerquetscht. Wenn man die Bandera-Leute nicht aufhält, wird es eine Tragödie im Weltmaßstab gaben.

Bosnien wird im Vergleich damit ein Waldspaziergang bei Regenwetter sein. Das also ist der Friedensplan des Schokoladen-Hasen. Und im Fernsehen erzählen sie pathetisch von hunderten getöteten „Separatisten“, als ob von einer wild gewordenen Hammelherde die Rede wäre. Separatismus – das ist eine Meinung, ein Standpunkt zur Frage der staatlichen Organisation, weiter nichts. Und wegen einer poltischen Meinung tötet man Menschen? So etwas haben wir schon einmal erlebt. Allem Anschein nach wiederholt sich die Geschichte nicht nur als Farce. Das ist es, was mich heute so traurig gemacht hat. Grüße an alle, Umarmung.“

Original-Quelle: Ein Hilferuf aus Donbas – Ukraine – es ist die Hölle


Originaltext


 “Сегодня мне стало совсем грустно. Одно дело, когда смотришь по телевизору
сообщения об укреплении нацгвардии и правого сектора, и совсем другое дело,когда
смотришь на этот процесс своими глазами. Сегодня ехал на машине, и вдруг движение остановилось, навстречу пропускали колонну военной техники,  которая двигалась со стороны Киева через Запорожье на Донбасс. Только  пятьдесят военных машин бензовозов многотонных было в колонне. Я не  знаю, что хохлы собираются заправлять таким

количеством солярки, но похоже это для танков. Мы стояли полчаса, пока эта колонна
проезжала в сопровождении ментов. Мне вдруг показалось, что против двух  городов – Донецка и Луганска, хунта решила воевать всей армией Украины.  Это просто немыслимое количество военной техники, которую туда

прут, не стесняясь, через гражданские города, днем. Теперь я точно понимаю, что Донбасс хотят стереть с лица земли. Но за что? За то, что люди просят федеративное устройство? И за это нужно всех уничтожить? А это пять миллионов человек. Просто геноцид. А как иначе назвать то, что регулярная армия ведет войну на уничтожение собственного народа? Думаю, придет время, и  будет новый Нюрнбергский процесс. Заяц, кролик и баптист с Аваковым  должны быть судимы, как военные преступники. Хочется сказать –  Человечество проснись! Америкосы и Евросоюз – это просто чудовище. Они  не ведают, что творят. А хохлы, как под гипнозом, мочат друг друга. Если
бы ты увидела этот парад военной техники посреди белого дня, тебе бы  стало плохо. Несчастные люди на Донбассе. Они просто обречены. Я это  понял, по тому, что сегодня увидел, Европа сказала бандеровцам снимать  все войска со всех границ и переть их на Донбасс. Там ополченцев задавят только количеством металлолома. Не нужно никакой военной тактики и  стратегии, задавят чисто железом и пушечным мясом. Если бандеровцев не  остановить, будет трагедия мирового масштаба. Босния покажется прогулкой в лесу в дождливую погоду. Вот такой у шоколадного зайца мирный план. А
по телевидению с патетикой рассказывают о сотнях убитых “сепаратистах”, как будто речь идет о стаде бешеных баранов. Сепаратизм – точка зрения  на государственное устройство, и больше ничего. И за политическую  позицию нужно уничтожать людей? Где-то мы это уже видели. Похоже, что  история повторяется не только, как фарс. Очень грустно мне стало  сегодня. Всем привет, обнимаю.”

Interview aus Slawjansk (Ukraine) geführt von Viktor Timtschenko

Die deutsche Margaret Seidler ist derzeit eine Vertreterin des Informationsdienstes des Verteidigungsstabs in Slawjansk. 

Hier ist sie im Gespräch mit Viktor Timtschenko und berichtet direkt aus Slawjansk aus den umkämpften Gebieten.

BRIEF AUS DER HÖLLE - ПИСЬМО ИЗ АДА

20.Juni 2014

Übersetzung W.K: (unverändert übernommen von Sascha's Welt)

An alle meine Freunde und Bekannte!!! Ich bin am Leben! Gestern bin ich aus Slawjansk weggefahren. Ich verdanke das einem guten Menschen, der mich aus Slawjansk herausgeführt hat. Wer dort war, der wird verstehen, welcher Schrecken dort geschieht. Die Stadt ist praktisch zerstört. In der Stadt gibt es kein Licht, kein Wasser, keine Verkehrsmittel und in vielen Häusern wurde das Gas abgedreht, da die Gasrohre nach dem Bombenangriff beschädigt wurden. Am 9. Juni wurde das Stadtzentrum furchtbar bombardiert. Sehr viele Häuser sind zerstört. Die Bomben flogen durch die Fenster, das Dach, die Wand. 

Am 8. Juni habe ich meine Mama beerdigt. Wenn ich eine Filmkamera gehabt hätte, dann hätte ich den ganzen Schrecken aufgenommen, der in der Leichenhalle geschieht. Ich erinnere mich, daß es kein Wasser und kein Licht gab, und draußen große Hitze war. Zur Leichenhalle heranzukommen war nicht möglich. Wenn Ihr sehen würdet, wie viele Leichen es dort gab. Sie werden in Massengräbern bestattet. Die armen Menschen. Sie hätten noch leben können, ja leben! Und die Nationalgarde beerdigt ihre Toten nicht einmal. Sie liegen am Karatschun und verwesen, und den Müttern wird gesagt, daß sie ohne Nachricht verschwunden sind. 

DAS IST DIE WAHRHEIT !!!!

Wie man nur die friedliche Bevölkerung aus Mehrfachraketensystemen (GRAD) bombardieren kann. In den ukrainischen Medien wurde natürlich gesagt, daß die Selbstverteidigungskräfte bombardiert hätten, sie haben aber vergessen, zu sagen, daß die keine Mehrfachraketensysteme haben. Man muß schon ein Vollidiot sein, um sich selbst zu bombardieren. Slawjansk wird einfach vom Antlitz der Erde ausgelöscht. Es sind alle Betriebe, die Tankstellen, der Markt, die Krankenhäuser, die Schulen, die Kindergärten und die Wohnhäuser zerstört. 

SIE HABEN DEN MENSCHEN DIE ARBEIT, DIE WOHNUNG UND DAS LEBEN ENTZOGEN.

Sie bombardieren zu jeder Zeit und unbegrenzt. Am Morgen, dem 9. Juni lag nach dem Bombenangriff unweit von meinem Haus eine von einer Explosion zerrissene Frau. Ich habe die Leichenhalle angerufen, damit sie sie mitnehmen, und sie haben mir gesagt, daß sie kein Benzin haben und sogar ein Begräbnis wird nicht möglich sein. Ich verstehe, warum viele nicht glauben, was hier geschieht. Nachdem ich bis hinter Kramatorsk hinausgefahren war – dort ist das leise und friedliche Leben, und bei uns die Blockade von Stalingrad. Nur viel grausamer. 

Als meine Mama vor meinen Augen getötet wurde, habe ich mich panisch davor gefürchtet, auf die Straße hinauszugehen. Und als wir sie beerdigen wollten…. Ich bin unter einen Bombenangriff geraten, als ich irgendwo ein Auto suchte, um meinen alten und kranken Vater in die Leichenhalle zu bringen. Danke, dem Jungen, der mir geholfen hat. Und wir sind zu zweit weiter und allein mein Freund lief schnell zum Friedhof. Wir sind schnell nach Hause und haben sie im Keller vergraben. MEINE MUTTI HAT DAS NICHT VERDIENT. Und am nächsten Tag wurde niemand beerdigt, da es es keinen Kraftstoff gab. Was würde ich tun, wenn ich sie am nächsten Tag beerdigen müßte. Würde sie unter dem Bombenangriff auf Händen tragen?

Und noch etwas. Meine Empörung ist grenzenlos: Ich gab nur zwei russischen Fernsehsendern ein Interview. Ukrainische Journalisten gibt es bei uns in der Stadt nicht. Und im ukrainischen Fernsehen haben sie das gezeigt, aber sie haben herausgeschnitten, als ich sagte, daß wir den ukrainischen Medien nicht glauben, und daß die ukrainische Armee uns bombardiert. Und dort wo ich um die Hilfe bat, kommentierten sie, daß ich bei Poroschenko um Hilfe gebeten hätte. DIESE LÜGEN. Sogar aus dem menschlichen Kummer ziehen sie einen Nutzen. ALLES IST SEHR FURCHTBAR. Und nach dem letzten Bombenangriff habe ich es nicht ertragen. Ich wünschte, daß diese …., die den Befehl geben zu SCHIESSEN oder zu bombardieren, selbst eine Woche in unserer Schale, in unseren Kellern zubringen – ohne Schlaf, Essen, Wasser und Licht, und in ständig Angst. Meine Kinder haben mich nicht mehr erkannt. Nach dem Tod meiner Mutti bin ich um 10 Jahre gealtert. 

Gebe Gott, daß andere Städte diesen Schrecken niemals kennenlernen….

(Danke an Sascha's Welt für das Einstellen dieses ergreifenden Briefes!)

.......................................................

20 июн 2014г.

ПИСЬМО ИЗ АДА

Всем моим друзьям и знакомым!!! Я жива! Вчера выехала из Славянска. Спасибо одному доброму человеку, который меня вывез из Славянска. Те кто там не был не поймет,какой ужас там происходит. Город практически разрушен. В городе нет света,воды,ни какой связи и во многих домах отключили газ,т.к. повредили газовые трубы после бомбежки. 9 июня страшно бомбили центр города. Разрушено очень много домов. Бомбы влетали в окна,крыши,стены. 8 июня я хоронила свою маму. Если бы у меня была кинокамера, я бы сняла весь ужас происходящего в морге. Я напоминаю,что воды и света нет, а на улице жара. К моргу подойти не возможно. Если бы вы видели сколько там трупов. Их зарывают в братские могилы. Бедные ребята. Им бы жить, да жить. А Нац гвардия своих убитых даже не зарывает. Они лежат под Карачуном и разлагаются,а матерям скажут,что пропали без вести. ЭТО ПРАВДА!!!! 

Как можно бомбить мирное население из установок ГРАД. Укр.СМИ конечно сказали,что бомбили ополченцы,забыв сказать, что у них ГРАДа нет. И нужно быть полным идиотом,чтобы бомбить самих себя. Славянск просто стирают с лица земли. Разрушены все заводы, заправки, рынок, больницы , школы, дет.сады и жилые дома. 

ЛЮДЕЙ ЛИШИЛИ РАБОТЫ, ЖИЛЬЯ И ЖИЗНЕЙ. 

Бомбят в любое время без предупреждения. Утром 9 июня после бомбежки недалеко от моего дома лежала разорванная от взрыва женщина. Я позвонила в морг, чтобы ее забрали,а мне сказали, что нет бензина и даже захоронения производиться не будут. Я понимаю, почему многие не верят в то, что происходит. Выехав за приделы Краматорска – тихая и мирная жизнь, а у нас блокада Сталинграда. Только более жестокая. Когда на моих глазах убило маму, я панически стала бояться выходить на улицу. А как мы ее хоронили…. Я попала под бомбежку,когда искала хоть какой нибудь автомобиль, чтобы отвезти своего старенького и больного отца в морг. Спасибо,парню,который помог.,а дальше мы вдвоем и один мой друг очень быстро проскочили на кладбище. Быстро закопали и домой в подвал. МАМА НЕ ЗАСЛУЖИЛА ЭТОГО. А на следующий день ни кого не хоронили,т.к. нет топлива. Что бы я делала, если бы нужно было хоронить на следующий день. Несла бы ее на руках под бомбежкой.? 

И еще. Моему возмущению нет предела: Я давала интервью только 2 Российским каналам. Укр.журналистов в городе нет. А по укр. Каналам показали мое выступление, вырезав,где я говорила, чтобы не верили укр. СМИ, что нас бомбит укр Армия. И там где я просила о помощи они прокоментировали, что помощи я прошу у Порошенко. ВРАНЬЕ. Даже людское горе обернули в свою пользу. ВСЕ ОЧЕНЬ СТРАШНО. И после последней бомбежки я не выдержала. Как бы я хотела, чтобы те …., которые отдают приказ СТРЕЛЯТЬ или бомбить,хотя бы неделю провели в нашей шкуре, в наших подвалах- без сна, еды, воды и света и в постоянной страхе. Мои дети меня не узнали. После гибели моей мамы я постарела на 10 лет. Не дай бог другим городам познать весь этот ужас….

Wir begraben unsere Söhne - Мы похороним наших сыновей

Es tut mir weh, ich weine. Aber ich bin stolz auf ihre Söhne.
von Oleg Zarjow   (unautorisierte Übersetzung: Reina de los Duendes)

Als wir die verwundeten Soldaten im Krankenhaus Lugansk besuchten, näherte sich mir eine Frau. Sie sagte unter Tränen: "Ich bitte sie darum, den Krieg zu stoppen.. bitte! Wir begraben unsere Söhne." Es war die Mutter eines verstorbenen Soldaten.

Dort trafen wir auch die Mutter eines anderen getöteteb Soldaten getötet - Tatiana Bystryukovu, Sie kam aus Krasnodona um die Leiche ihres Sohnes zu identifizieren.

"Ich weiß nicht, was ich sagen soll. Ich weiß nicht ... "- sagte sie geistesabwesend.
Ihr Sohn Dima war 27. Er kam zur Volkswehr Lugansk Anfang Juni.  Und heute Morgen wurde sie angerufen und man hat ihr gesagt, dass ihr Sohn getötet wurde. "Vielleicht ist es nicht mein Junge.." - die ganze Zeit sprach Tatiana über ihren Sohn als wäre er noch gegenwärtig. "Meine Sohn Dima hattt eine sympathische Art, er hat viele Freunde. Seine ganze Stadt kennt ihn."

Anna Tushinskaja, die Frau die mich aufgefordert hat den Krieg zu stoppen, kam zu dem regionalen Krankenhaus, als sie erfuhr, dass unsere Aktivisten verwundet wurden. Ihr Sohn hieß auch Dimitri. Er starb am 17. Juni bei der Siedlung Metalist.

Ihre Geschichte über das, was mit Dimitri passierte:
"Mein Sohn, Dmitry Kovyrshin ist am 17.Juni bei der Siedlung Metalist gestorben. Er wurde von einem Scharfschützen getötet. Dimitri war im Bataillon «Заря». Er hatt gestorben 17. Juni unter der Siedlung Metalist. Er wurde von einem Scharfschützen getötet. Dima war in unserer Miliz, des Bataillons "Dawn". Er war kein Wehrpflichtiger. Aber er wollte unbedingt zur Volkswehr. Als ich ihn bat, nicht zu gehen, sagte er: "Mama, wenn ich es nicht mache, wer dann?" Und er ging weg ...

Waffen hatten sie wenig, so dass er unbewaffnet war. Die Jungs gaben ihm eine kugelsichere Weste, aber gab seine Weste einen Kundschaft, so hatte er keine mehr. Er trug die Sanitasche - so eine große Tasche - vier bis fünf Kilo schwer.

Er sagte immer: "Mamma, es ist so schwer sie zu tragen, vor allem wenn wir rennen."
Er wurde zuerst von den Scharfschützen getötet. Mir wurde später erzählt, dass die Scharfschützen vor allem Sanitäter und Kommandeure erschießen.

Erst verstanden die Jungs nicht, was geschehen ist - sie dachten, er wäre nur hingefallen.
Erst später, in der Leichenhalle erzählte man, dass es ist eine Durchschuss war. Gewehrkugel. ...in der Brust ...direkt in das Herz. Der Arzt sagte, dass er nicht leiden musste. Er starb sofort.
Und dann sagte man mir, dass eine Weste ihn nicht vor so einer Kugel geschützt hätte.

Das ukrainischen Militär hat meinen Jungen getötet, der ihr Land verteidigt hat. Ich bin verletzt, ich weine. Aber ich bin auch stolz auf meinen Sohn. Er war 29 Jahre alt. Er war ein guter Junge. Er hat nicht getrunken und nicht geraucht. Er war sehr nett und half jedem. Wir haben eine kleine Stadt, nur einige tausend Einwohner, aber er hatte eine Menge Freunde.

Wir arbeiteten zusammen in der Produktion der Stahlzeche. Er studierte ein Zweitstudium.. war nie verheiratet. Sagte immer, "Mama, ich heirate, wenn ich über 30 bin. So er hat mir auch keine Enkelkinder hinterlassen.

Ich weiß nicht, was ich noch sagen ... Ich will keinen Krieg.
Ich möchte alle Mütter in der westlichen Ukraine bitten -aus Kiew, Iwano-Frankiwsk, Chmelnyzkyj, Lviv, Tschernigow- holen sie ihre Kinder zurück. Sie sind nicht hier, um uns zu schützebn und unsere Heimat zu verteidigen. Sie sind hier als Eindringlinge. Wenn ich stolz sein kann auf meinen Sohn, dann haben sie nichts auf was sie stolz sein können.
Wie kann man Stolz sein auf  die Bombardierung der Städte, auf  getötete Frauen, Kinder, unsere Söhne und unsere Ehemänner.

Geht weg, das ist unser Land! Wir haben das Recht in unserem Land zu leben wie wir wollen. Uns trennt nichts.  Ich weiß nicht, wer diesen Krieg gewinnt. Weder wir noch sie - normale, alltägliche Menschen."

 Als ich Anna die Spende übergab, sagte sie: "Ich brauche kein Geld, kaufen Sie bitte den Verwundeten etwas" Wir antworteten, dass sie über das Geld verfügen kann, wie sie möchte. Anna antwortete: "Ich werde die Kameraden aus dem Bataillon von Dimitri annehmen, wie meinen eigenen Kinder."

МНЕ БОЛЬНО, Я ПЛАЧУ. НО Я ГОРЖУСЬ СВОИМ СЫНОМ

Von Олег Царев

Когда мы проведывали раненых бойцов в Луганской областной больнице, ко мне подошла женщина и со слезами сказала: «Я вас прошу, остановите эту войну, пожалуйста. Мы хороним сыновей». Это была мама погибшего ополченца 

Там же мы встретили маму еще одного погибшего бойца – Татьяну Быстрюкову, которая приехала из Краснодона опознать тело своего сына. «Я не знаю, что сказать. Я ничего не знаю…», - говорила она растерянно.
Её сыну Диме было 27. Он записался в ополчение в начале июня. Уехал в Луганск. А сегодня с утра позвонили и сказали, что сын погиб. «Может, это не мой мальчик, - все время говорила Татьяна и рассказывала о сыне только в настоящем времени. - Мой Дима добрый, отзывчивый, у него много друзей. Его знает весь город. 

Тушинская Анна, та самая женщина, которая просила остановить войну, пришла к областной больнице, когда узнала, что наши активисты будут проведывать раненых. Её сына тоже звали Дмитрием. Он погиб 17 июня под поселком Металлист. Её рассказ о том, что произошло с Димой хочу привести здесь полностью.
«Мой сын, Ковыршин Дмитрий, погиб 17 июня под поселком Металлист. Его убил снайпер. Дима был в нашем ополчении, в батальоне «Заря». Он не был военнообязанным. Но он очень хотел, просился. Когда я его просила, чтобы он не ходил, он сказал: «Мама, если не я, то кто же?» И ушел… 

Оружия у них было мало, поэтому он был без оружия. Ребята ему подарили бронежилет, но он отдал свой бронежилет разведчикам – у них не хватало. Он был с сумкой санитарной, с большой такой сумкой – четыре или пять килограммов. Он всё время говорил: «Мама, её так тяжело носить, особенно когда бегаешь». Его убили первым. Снайперы. Мне потом сказали, что снайпер отстреливал прежде всего санитаров и командиров.

Ребята сначала даже не поняли, - думали, он просто упал. Это потом в морге сказали, что это проникающее ранение. Пулевое. В грудную клетку. Сразу в сердце. Врач сказал, что он не мучился. Он умер сразу. И потом мне сказали, что бронежилет его бы не спас от такой пули. 

Украинские военные убили моего мальчика, который защищал свою землю. Мне больно, я плачу. Но я горжусь своим сыном. Ему было 29 лет. Он был очень хороший. Он абсолютно не пил, не курил. Он был очень добрый и всем помогал. У нас город небольшой, всего каких-то 500 тысяч, но у него очень много друзей. Мы работали вместе, на производстве, в стальцехе. Он учился, получал второе высшее образование. Не был женат. Говорил, мама, я женюсь после 30 лет. Так что у меня даже внуков не осталось. 

Я не знаю, что еще сказать... Я не хочу этой войны. Я хочу, чтобы все мамы Западной Украины – в Киеве, Ивано-Франковске, Хмельницком, во Львове, Чернигове забирали своих детей. Они сюда идут не защищать свою Родину, это мы защищаем. Они сюда идут как оккупанты. Если я горжусь своим сыном, то им нечем будет гордиться. Какая же гордость – бомбить города, убивать женщин, детей, наших сыновей, наших мужей.
Уходите, это наша земля! Мы имеем право жить на своей земле так, как мы хотим. Нам нечего делить. Я не знаю, кто выигрывает в этой войне. Ни мы, ни они – нормальные обычные люди».
Когда я вручил помощь Анне, она сказала: «Мне деньги не нужны. Пожалуйста, купите на них что-нибудь раненым». Мы ответили, что она может сама ими распорядиться. Аня ответила: «Я отнесу их ребятам, сослуживцам Димы, в батальон». 

Beitrag von Олег Царев.

Flucht nach Russland - Irina aus Slawjansk

...Flucht in ein neues Leben nach Belgorod (Russland)

Irina Aleksandowna B.  (Übersetzung: Michael Zöpfel)

Sieben Familien aus Slawjansk, insgesamt 24 Menschen, unter ihnen 8 Kinder -einschließlich der Kleinkinder- gelangten per Zug bis Belgorod, einer russischen Stadt nahe der ukrainischen Grenze. Eine Nacht verbrachten sie auf dem Bahnhof. Es gab nichts zu essen. Dann wurden sie durch den Paß- und Visadienst entdeckt, jetzt werden Dokumente ausgestellt. Ihnen wurde geholfen, im Wohnheim des Industrie-Technikums (Bogdan-Chmelnizkij-Prospekt 80) ein Obdach zu finden... 

Das Interview mit Irina führte ein Mitarbeiter aus dem Wohnheim.

 .

Wann kamt ihr hier an?
Wir sind seit dem 23. Mai hier.

In welchem Moment habt ihr den Entschluß getroffen, wegzufahren? 

Wir stellen uns vor: rundum ist Krieg, es fliegen Geschosse, überall Explosionen. Wie lange können friedliche Menschen das ertragen?

(Plötzlich kam ein Kind angelaufen. Es fragte die Mutter irgendwas wegen eines Handyspiels. Die Mutter sagte zu dem Kind: "Erzähle dem Onkel, was du bei uns zuhause gesehen hast" Das Kind verstand das Schreckliche noch nicht. Es reagierte wie bei einer Fernsehaufnahme. ) 

Kind: "Da gab es eine mächtige Knallerei, sie schossen. Wir schliefen im Keller, zwei Wochen. Nun, Mama, dürfen wir spielen?
 

Mutter zum Kind: "Na wartet noch ein bißchen."  

Mutter zum Interviewer:  Eine Flucht gehört zunächst zu dem, woran wir nicht einmal dachten. Wir dachten, was passiert da? Geschosse flogen über unsere Köpfe, aber sie gingen irgendwo am Stadtrand nieder. Wir saßen alle im Keller, die Kerzenflamme zitterte von den Explosionen. Am Morgen danach waren wir nicht sicher, ob wir schon den Keller verlassen sollten, aber uns hat es dann doch herausgetrieben. Das was wir sahen, war schecklich,  – sieben Häuser in der Nähe standen nicht mehr. An diesem Tag hat es sich entschieden! An diesem Tag gingen wir weg.

Es zeigte sich, daß die Ziele der Armee anfangs die Stellungen der Aufständischen waren, aber schon als nächstes die friedlichen Stadtbezirke?

Natürlich. Zuerst dachten wir: an den Kontrollposten wird gekämpft, bei den Fabriken. Wir sahen, sie wurden angegriffen, waren aber nicht gefallen. Daraufhin begannen sie, einfach auf die Wohnhäuser, die Menschen und auf das Krankenhaus zu schießen. Als die Leiterin des Krankenhauses in Kiew anrief und sagte: "Slawjansk hier, was tun sie da, das ist ein Krankenhaus, hier liegen Menschen.", wurde ihr geantwortet: "Diese Stadt existiert nicht." Sie hatten ja bereits eine Karte erarbeitet: Slawjansk, Kramatorsk und Mariupol gab es nicht auf dieser Karte. Aber mir war es wichtig, die Kinder zu retten. Wir packten ein paar Sachen für uns und die Kinder in eine Tasche, in eine andere Lebensmittelkonserven, das Notwendigste für die Kinder: Wechselwindeln, Hemdchen. Wir setzten uns und verschwanden dann. (Anmerkung des Übersetzers: Es ist ein russischer Brauch, sich vor Antritt einer Reise noch einmal gemeinsam hinzusetzen, um sich eine gute Reise zu wünschen und um sicherzugehen, daß man wiederkommt.)

Welche Erinnerungen gibt es?

Wir bewegten uns in Richtung Donezk, auf irgendwelchen Umwegen kamen wir nach Donezk. Dort setzten wir uns in den Zug Donezk-Moskau, fuhren bis Charkow, wo wir die Grenze überquerten.

Und der ukrainische Grenz-schutz ließ euch in Ruhe passieren?

Im Prinzip ja, wenn man außer acht läßt, daß sie alles kontrollierten. Niemand wurde in den Zug hineingelassen, niemand herausgelassen. Sie verstanden, wer wir waren, verstanden, daß wir Flüchtlinge waren. Gottseidank, die Dokumente waren heilgeblieben.

So schlimm?
Wir hatten gehört, daß Dokumente böswillig vernichtet wurden.

Wie wurdet ihr hier aufgenommen?

Gut. Wir hatten das nicht erwartet Bei der Ankunft auf dem Bahnhof wurden wir sofort mit der Ankündigung empfangen, daß sich Flüchtlinge nicht bei der Einwanderungsbehörde melden müssen. Mitarbeiter dieser Behörde brachten uns in einer Jugendherberge unter. Die Menschen bringen uns ständig Sachen und Lebensmittel. Aus Moskau kamen extra Menschen einer Organisation, die uns sehr große Geldspenden brachten und sie nach der Anzahl der Kinder in den Familien verteilten. Mein Sohn wurde bereits in ein Schulferienlager geschickt. Ich denke, daß er im Herbst in die gleiche Schule gehen und lernen wird.

Habt ihr zuhause jemanden zurückgelassen?

Viele sind geblieben. Meine Eltern und andere Verwandte. Einige machen sich noch irgendwelche Hoffnungen. Andere können einfach nicht gehen: die Männer werden an der ukrainischen Grenze festgehalten und in die Armee eingezogen.

Kämpfen gegen die eigenen Leute? Was für eine tolle Armee.

In der Armee sind ihnen Mitglieder des "Rechten Sektors" zugeteilt. Wer nicht kämpfen will, wird erschossen. Und danach werden sie nicht einmal beerdigt, sie werden einfach in eine Grube geworfen. Einer von ihnen hatte die Erschießung wie durch ein Wunder überlebt, er schaffte es, aus der Grube herauszukommen und zu den Seinen zu gelangen. Er erzählte über all das. So war es bei uns bei Slawjansk, beim Berg Karatschun, bei welchem wir beschossen wurden. In jenen Tagen war es heiß, und wenn der Wind aus dieser Richtung wehte, dann wurde der Geruch von dort unerträglich.

Was gedenkt ihr hier zu tun?

Arbeiten. Von Beruf bin ich Köchin, auch wenn ich jetzt kein Diplom habe, es mußte zuhause bleiben, wir nahmen nur das Allernötigste mit, nur eine minimale Menge. Die Kinder sollten in den Kindergarten und zur Schule geschickt werden. Wir werden jede angebotene Arbeit annehmen, man muß sich damit abfinden, daß es kein Zurück gibt. 

Gestern telefonierte ich mit meinem Bruder. Er fragte mich: "Denkst du an dein Zuhause?" Ich antwortete: "Ich denke daran." "Behalte es in Erinnerung, wie es war." Ich denke, daß sie heute nicht gestoppt werden können, sie wollen Slawjansk komplett vom Angesicht der Erde verschwinden lassen, um allen anderen zu erklären: "Bleibt sitzen und rührt euch nicht, sonst passiert dasselbe mit euch."  Bei diesen Worten wischt sich die Frau Tränen weg.

Ich sehe hier Männer. Das zeigt, daß sie noch eine Chance hatten, zu gehen?
Nur gegen Bezahlung an der Grenze.

Und was kostet das?

Wie es den Grenzern gerade in den Sinn kommt, mal 100 Griwna, mal 200, je nachdem, wieviel sie geraucht haben, ich weiß es nicht, oder wieviel Majdan-Tee sie getrunken haben. Aber sie können einen auch in die Armee holen.

Strelkow, der Führer der Aufständischen – ist er nach eurer Meinung ein guter Mensch?

Ich kenne ihn nicht persönlich, aber wenn er für unsere Verteidigung steht, dann ist er sicher ein Guter.

Dort wartet man auf Russland?

Sehr. Auch wenn wir verstehen, daß, im Gegensatz zu Südossetien im Jahre 2008, heute die Situation vielleicht eine andere ist. Ich denke, würde Rußland jetzt eingreifen, könnte der Dritte Weltkrieg beginnen. Wir verstehen, daß das jetzt nicht möglich ist. Auch wenn da noch immer ein Hoffnungsschimmer ist. Und der Donbass ist noch immer nicht in die Knie gezwungen. Odessa ist ausgeliefert, aber den Donbass werden wir nicht verlassen.

-------------

Семь семей из Славянска, всего 24 человека, среди которых – 8 разновозрастных детей, включая грудных, поездом добрались до Белгорода. Одну ночь ночевали на вокзале. Нечего было есть. Потом разыскали паспортно-визовую службу, в настоящее время оформляют документы. Им помогли устроиться в общежитие индустриального техникума (проспект Богдана Хмельницкого, 80), но средств к существованию у них практически нет.

Ирина приехала сюда с мужем и двумя детьми.
Меня зовут Ирина. Ирина Александровна Б---ко.

Давно ли вы приехали? 

С 23 мая мы здесь. 

В какой момент вы приняли решение уехать? Представим себе: кругом война, летят снаряды, всюду взрывы. До каких пор мирные люди могут это выносить?
Вдруг прибежал ребёнок. Спросил у мамы что-то про закачку игр на телефон. Она ему сказала: расскажи, мол, дяде, что ты видел у нас дома. Ребёнок – он ещё не понял этих ужасов. Ответил так, как будто рассказал про передачу в телевизоре.
– Там сильно бахали, стреляли. Спали мы в погребе, две недели. Ну мама, можно игры?
– Ну подожди же хоть немножко. Вначале ни о чём таком мы даже и не думали. Мы думали, что обойдётся. Снаряды над головой летали, но падали там где-то, на окраине. А потом уже, когда снаряды начали лететь, и как-то сразу падать... Мы все сидели в погребе, дрожала, тухла свечка в погребе от взрывов. Когда мы утром думали, что мы уже не вылезем, и как-то вылезли, то смотрим – семи домов рядом уже нет. В этот день мы и уехали.

Выходит, что мишенями для армии вначале были позиции повстанцев, а уж потом и мирные районы?
– Конечно. Мы раньше думали: по блок-постам будут бить, по заводам. Видим – бьют и не попадают. В итоге, они просто начали стрелять в дома, людей, больницы. Когда заведующая больницей позвонила в Киев и сказала: "Славянск на проводе, что вы творите, тут же больница, люди лежат", ей ответили: "Такого города нет". Они ведь уже сделали карту: Славянска, Краматорска и Мариуполя на этой карте нет. А мне надо было спасать детей. Собрали какие-то вещи себе и детям в портфель, в другое отделение покушать, самое необходимое детям: трусики поменять, маечки. Сели и уехали.

Каким же образом? 

Мы сели на маршрутку до Донецка, какими-то окольными путями до Донецка мы доехали. Там сели в поезд Донецк-Москва, доехали до Харькова, там и пересекли границу.

И вас спокойно выпустили украинские пограничники? 

В принципе, да, если не считать того, что перерыли все вещи. В поезде: никого не впускать, никого не выпускать. Они понимали, кто мы такие, понимали, что мы беженцы. Слава Богу, хоть документы не порвали.

Такое злое отношение? 

Мы слышали, что документы рвут со зла. 

Как вас здесь приняли? 

Хорошо. Мы не ожидали. Приехав на вокзал, мы сразу встретили объявление о том, что беженцам необходимо обращаться в миграционную службу. Сотрудники этой службы поселили нас в общежитие. Люди постоянно несут нам вещи, продукты. Из Москвы специально приехали люди из одной компании, привезли нам очень большие деньги, распределив их в зависимости от количестве детей в семьях. Моего сына уже устроили в школьный лагерь. Думаю, что осенью он пойдёт и учиться в эту же школу.

Дома у вас остался кто-нибудь
Многие остались. Мои родители и другие родственники. Одни на что-то ещё надеются. Другие попросту могут уехать: на украинской границе мужчин останавливают и забирают в армию. 

Воевать против своих? Хороша же будет армия.
В армии их распределяют среди членов "правого сектора". Тех, кто не хочет воевать – расстреливают. И после этого даже не хоронят, просто сваливают в яму. Один из расстрелянных чудом выжил, сумел выбраться из ямы и добраться до своих. Он и рассказал обо всем этом. Такое было у нас под Славянском, у горы Карачун, с которой нас расстреливали. В те дни стояла жара, и когда с то стороны дул ветер, то запах оттуда шел невыносимый.  

Чем вы здесь думаете заниматься?
Работать. По профессии я повар, хоть и диплома теперь не имею, его пришлось оставить дома, мы взяли при отъезде лишь самое необходимое, в минимальном количестве. Детей надо будет в садик и школу отправлять. Будем работать кем угодно, нужно как-то обустраиваться, назад дороги нет. Вчера я звонила брату. Он меня спросил: ты помнишь, говорит, свой дом? Я отвечаю: помню. "Вот и запомни, каким он был". Я думаю, что они на сегодняшнем не остановятся, хотят совсем стереть Славянск с лица земли, чтобы показать остальным: сидите и не рыпайтесь, а то такое будет и с вами.
Женщина при этом вытирает слёзы. 

Я вижу здесь мужчин. Выходит, у них всё-таки есть шанс уехать?
За деньги на границе. 

И дорого берут?
Как пограничникам взбредёт в голову, когда 100 гривен, когда 200, смотря сколько он обкурится, не знаю, или чаю майдановского выпьет. Но могут и забрать в армию

Начальник повстанцев Стрелков – по-вашему, хороший человек?
Я с ним лично не знакома, но если он встал на нашу защиту – наверное, хороший. 

Россию там ждут?
Очень. Хотя мы и понимаем, что, в отличие от ситуации с Южной Осетией в 2008 году сейчас, пожалуй, другая ситуация. Я думаю, что если Россия сейчас вмешается, то может начаться третья мировая война. Мы понимаем, что сейчас нельзя. Хотя какая-то надежда все равно теплится. И все равно Донбасс им не поставить на колени. Одессу поставили, но с Донбассом у них не выйдет.